Печатно и экранно нам без конца внушают: освободись от внутренней скованности, от предрассудков и комплексов, от ограничений и запретов. Лолита Милявская резюмирует с экрана:
— Не надо сдерживать чувства, это не мочевой пузырь.
Именно так наставлял Ф. Ницше «белокурую бестию», обустраивая её пространство по ту сторону добра и зла.
Между тем в трактовке К. Юнга под комплексом понимается эмоционально заряженная группа идей или образов. Фрейд весьма настороженно относился к расхожему употреблению этого слова...
Но в нашем массовом сознании произошла некая инверсия. Комплексом стали называть всё архаическое, болезненное, навязчивое, всё, что якобы мешает человеку проявлять свои здоровые инстинкты.

Мат перестал восприниматься как нечто неприличное – он воспринимается просто как новый язык: редуцированный, отвязный, крутой. Взрослые, боясь прослыть совками, не делают замечаний матерящимся детям; писатели, стремясь найти общий язык с читателем, сами переходят на мат.
Что делать?
Бороться не только с матом, но и с причиной его засилья – философией «понижения», призывающей человека стать зверем.

В последнее время происходит замещение понятий: школа как учреждение, формирующее личность, подменяется учреждением, чьи функции ограничиваются лишь накачиванием мышечной массы да вбиванием в детские головы мегабайт информации. Ничего личного, доброжелательного, идущего от учителя к ученику, и наоборот. Истоминская школа ещё держится.
Здесь напрочь разбивается миф о том, что уровень сельского образования на порядок ниже городского.

... Наш гнев на телевидение беспомощен. И безадресен. Телевидение – инструмент, находящийся в руках группы людей, которые не знают нас и не хотят знать, слышать нас и понимать, они пытаются в корне изменить генотип русского человека, национальную физиономию народа, они хотят превратить нас в пыль и песок…
Владимир ЛИЧУТИН

... Историю творят люди. Ссылаясь на рассуждения высоко им ценимого Хайдеггера, Панарин считал, что бытие подлинное раскрывается через воздействия на настоящее импульсов, идущих не только из прошлого, но и из будущего. Совершённое в далёкой истории до сих пор сказывается, но и мечты и планы о том, какой мы хотим видеть жизнь в дальнейшем, эти забегания вперёд, тоже влияют сильно на события сегодняшние.

... полное и скорое утоление «низших» потребностей снижает духовную высоту человека, незаметно ещё сильнее приковывает его к узкой сфере самоценного умножения чисто внешних форм жизни, ведущих к культивированию многосторонности насладительных ощущений и связанных с ними «бессмысленных желаний, привычек и нелепейших выдумок». Всё это оборачивается, в свою очередь, наращиванием самих сугубо материальных потребностей, наркотически насыщаемых разнородными вещами, что делает человека пленником собственных ощущений.

Так вот, как у нас нынче с просвещением? Раньше было Министерство просвещения. Значит, просвещение детей и молодёжи считалось делом государственным. Сегодня, увы, слово «просвещение» практически не встретить ни в одном молодёжном проекте. «Быть успешным» – да, «быть конкурентоспособным, толерантным, адаптированным» – да, а вот «просвещённым» – нет.
... Невежественный автор порождает невежественного читателя.

В одной из наших бесед министр культуры Александр Сергеевич Соколов сказал примерно следующее: «Вот две книги – Библия и телефонный справочник. По размерам они одинаковы, в обеих вы черпаете ценную информацию. Но одна из них – явление культуры, другая – продукт цивилизации». Очень точная и образная характеристика особенностей современного бытия.
Какова роль журналистики в этом процессе? Определяющая. Но чтобы выполнить эту роль, надо ей соответствовать.

Что же происходит?
А то, что мы, получив доступ к культуре, как-то совсем позабыли, что она, как говорят бабушки в деревнях, сама в голову не вскочит, что наличие и доступность культурных ценностей не отменяют наших личных усилий по овладению ими, что культура – понятие не только материальное (во всех смыслах этого слова), но и духовное, что она требует равно душевного и физического труда.

... от старых, фальшивых правил мы избавились, но никаких новых, нормальных, органичных, естественных не получили. Человек, освободившийся от внешнего диктата, оказался не свободен от самого себя. Ещё Фрейд показал, что самые сильные, обуревающие индивида инстинкты – эрос (любовь) и танатос (смерть). Агрессия, кровь, убийства, как и секс, эротика, всегда привлекают зрителей. Такова природа. Поэтому история человечества – это история культуры, цель которой во все времена состояла в облагораживании и сублимации страстей. Сегодня в условиях утверждения «рынка без правил» именно эти начала постоянно используют СМИ. Больше эротики и крови – больше аудитория – дороже реклама – выше дивиденды хозяев СМИ.

Когда-то Владимир Соловьёв, определяя суть человеческого общества, первое отличие видел в сострадании, а второе – в стыде. Сейчас мы вынуждены констатировать стремительный процесс расчеловечивания. Процесс, заметим, всеобщий. «Пробил час отказа от стыда в Европе», свидетельствует западный автор.
У нас же бесстыдство стало процессом тотальным, всезахватывающим, уже почти не прикрываемым даже лицемерно. И именно в культуре.

ГРИМАСЫ ЖИЗНИ
О НОСТАЛЬГИИ И МИСТИКЕ ИМЁН

... Пишутся сложнейшие романы, создаются симфонии, передающие абсурдность и дисгармоничность современного мира, но живое, спонтанное чувство, ещё не осмысленное, не расщеплённое, не подвергнутое анализу, рвётся наружу именно песней. Потому что настоящая песня – это и есть, по сути, эстетизированная эмоция, чувство, возведённое, как говорил Гоголь, в «перл создания». ...

... Гибнет культура, и молодые люди, желающие что-то сказать, вынуждены подстраиваться под ситуацию, которую создают политтехнологи. Они сделали всё, чтобы оболванить нашу родину, наш народ, особенно молодых. И с молодыми людьми, не прочитавшими в детстве те книги, которые прочитали мы, будет очень трудно разговаривать, потому что мы будем говорить на разных языках и будем жить в разных нравственных, этических, интеллектуальных уровнях. ...