В селе Истомино Тарусского района Калужской области сегодня, можно сказать, решается судьба русской деревни. С одной стороны, здешняя власть приняла решение закрыть единственный оставшийся здесь «луч света» – школу. С другой, в двухстах метрах от этой школы плотник из Протвина своими силами восстанавливает разрушенный храм. С одной стороны, лишённое привычного уклада местное население неудержимо деградирует, с другой – на смену приходит свежая сила. Здесь решили жить и приучить своих детей к работе на благодатной, но запущенной Калужской земле переселенцы из столицы…
Куда качнётся чаша весов: в сторону окончательного разрушения или же созидания?

СЕРМЯЖНАЯ ПРАВДА

Недавно министр образования и науки РФ Андрей Фурсенко обронил фразу, что, мол, переход к нормативно-подушевому финансированию образовательных учреждений необязательно приведёт к закрытию сельских школ. Поистине фарисейское заявление. Ведь уже ясно: волна ликвидации «нерентабельных» деревенских школ «смоет» их практически повсеместно – ни одна сельская школа в той же Калужской губернии не сможет набрать сто положенных по нормативу учеников.

В Тарусском районе не так уж много школ – шесть, и три из них решено закрыть уже в текущем году. Зато много крепких бывших «дворянских» гнёзд.

Истоминская средняя школа с 1918 года расположена как раз в таком имении, памятнике архитектуры XVIII века, бывшем особняке Анны Хитрово, дочери полководца Кутузова. И сам особняк, и его старинный парк, и грот, откуда, по преданию, по всей округе разливалась волшебная музыка, сохранились в идеальном состоянии. Очень привлекательный объект…
В этом году глава Тарусского района Юрий Нахров вынес окончательный вердикт: закрыть сразу три сельских учебных заведения – в Кузьмищеве, Петрищеве и Истомине.

В Истоминской школе 23 ученика. Так уж получилось, что я побывала здесь за день до того, как районный голова её «приговорил».

Ранним утром я, пять городских педагогов и две ученицы, сёстры, живущие в Тарусе, собрались у остановки. Автобус остановился на развилке. От главной дороги до Истомина полтора километра. Ещё и не думает светать. Идём гурьбой. Внизу, за Таруской, показался свет в домах Похвистнева и Слободки. От них до Истоминской школы два с половиной километра. Наконец показалась церковь, за ней двухэтажная школа.

Грот, пруд, парк, полуразрушенный храм, а где-то под ним – каменный подземный ход, про который «знает один Лёша, живущий на Поливанихе».
Что ещё нужно для счастья?

ПОД СТЕНАМИ ОСОБНЯКОВ

Здешним ребятам для счастья нужно ещё совсем немного. Чтобы у родителей была работа. Они, оторванные от труда, спиваются, теряют человеческий облик. Большинство семей – неполные, зато многодетные. Судьбы учеников Истоминской школы таковы, что жизнь Оливера Твиста покажется далеко не самой драматичной.

Вот в коридоре изучает расписание бледный светловолосый мальчик Андрей. У одарённого и умом и способностями ребёнка серьёзнейшее врождённое заболевание. Многочисленные операции лишь немного улучшили положение. До прошлого года учился на дому. Сейчас сам ходит в класс, здесь, среди сверстников, у него появляется тяга к жизни. Если школы в Истомине не будет, у этого ребёнка отнимут будущее.

А вот в «компьютерном классе» (в школе два компьютера) осваивает Word коренастый Миша. От Мишки исходит запах, который не спутаешь ни с чем. Так пахнет человек, вынужденный ночевать где придётся. Дома у Мишки ад: мать пьёт, один из братьев в тюрьме, другой погиб, третий в бегах. Иной раз голод толкает парня на бродяжничество. Ищут его только учителя.

Захожу в школьную мастерскую. Худенький Толя с синяками под глазами вытачивает скалку. Это подарок. Отец ушёл в другую семью, а мама хоть и спивается, всё ж впереди 8 Марта. Недавно этот мирный, ослабленный мальчуган вдруг озлобился и разбил уличные фонари одного из строящихся в Истомине особняков. Школа для него – единственная надежда на выживание. Только здесь он ощущает заботу, отогревается. Только здесь его ждёт горячий обед. Да и поговорить-то мальчишка может лишь с учителями, не с кем больше.
Выглядит школа уютно, по-домашнему. Везде – цветы, поделки, картины маслом. Работы здешней выпускницы и сына одной из педагогов, студентов Академии художеств. В спортзале тесно от обилия гимнастических снарядов. Тут же стоят лыжи и ботинки. В любом штрихе, в любой детали ясно читается любовь к детям.

– У нас есть пришкольный участок и теплица, – рассказывает директор Истоминской школы Надежда Боброва, – несмотря на скудное финансирование – рубль двадцать копеек на человека, – мы обеспечиваем своим ученикам ежедневный бесплатный полноценный обед. Для многих детей это единственная возможность поесть. Так что обеденного часа в школьной столовой они ждут с вечера...

Уже ранней весной истоминские ребятишки начинают работать на своём пришкольном участке и в теплице, отлично осознавая, что зарабатывают свой хлеб насущный. Высаживают рассаду – и для себя, и на продажу. Вырученные деньги идут на поддержание здания. Мелкий ремонт делается силами всё тех же учеников и учителей (слава богу, вынослив бывший дворянский особняк – ещё двести лет простоит). Летом дети и педагоги тоже не расстаются: работа на участке, кружки (театральный, словесности, «умелые руки» и пр.).

С августа школа превращается в настоящий консервный завод: сушатся зелень и яблоки, делаются засолки, варятся компоты, варенье… У сотрудниц СЭС просто руки не поднимаются запретить это «самоуправство»: знают ведь, ради чего это делается. Ежегодно школа участвует в сельскохозяйственных выставках в Калуге и занимает призовые места. Так заработали и видеокамеру, и газонокосилку, и трактор.

А теперь у детей отберут их школьный погреб с картошкой, их кладовую с банками консервированных овощей, их теплицу с помидорами-огурцами, посадят на автобусы – в их-то резиновых сапогах на босу ногу! – и с пустыми желудками отправят в Тарусу. Учиться в «оптимизированном» классе на сорок человек. «Но такие дети не задержатся в городской школе, – говорят учителя. – Просто потому, что будут умирать от голода».

ЦВЕТАЕВСКИЕ ЧТЕНИЯ

В последнее время происходит замещение понятий: школа как учреждение, формирующее личность, подменяется учреждением, чьи функции ограничиваются лишь накачиванием мышечной массы да вбиванием в детские головы мегабайт информации. Ничего личного, доброжелательного, идущего от учителя к ученику, и наоборот. Истоминская школа ещё держится.
Здесь напрочь разбивается миф о том, что уровень сельского образования на порядок ниже городского. За последние семь лет 44% выпускников поступили в вузы Москвы и Калуги, 12% – в техникумы. На бюджетной основе. Денег на учёбу в коммерческих вузах нет ни у одной семьи. Истоминские ученики – постоянные участники «Цветаевских и Менделеевских чтений», конкурса научных разработок имени Чижевского, лидеры предметных районных и областных олимпиад.

«Может, не везде такая тенденция – «списать» деревню, может, сопротивляются где?» – спрашивает одна из учительниц. Увы. Процесс пошёл. Детей поделили на количество угля для топки, на зарплату учителей, да на те пресловутые «рубль двадцать»… Подогнать автобусы, конечно, дешевле. Только некого будет тем автобусам возить по тряским российским дорогам.
Лет семь назад в Истомине был закрыт детский сад. Поскольку колхоз распался (отличную животноводческую ферму растащили по кирпичу), народ стал разъезжаться. В Москву, Калугу, Серпухов. Кто захочет рожать, если на деревне малыша пристроить некуда, а в городе – свои, городские, годами очередь в детские сады ждут? Истоминские учителя и эту проблему пытались решить: создали группу кратковременного пребывания детей. Теперь «оптимизируют» и эту группу.

Продали садик, закрыли баню, растащили колхозное добро. За школой «оптимизируют» библиотеку – не выгодна она. И всё. Крест на деревне?

ВОССТАНОВЛЕНИЮ ПОДЛЕЖИТ

Впрочем, пока ещё не всё потеряно. Три года назад потянуло на крестьянское житьё Михаила Ерохина и его супругу Нину Сергеевну, судьба привела их прямёхонько к церкви Святого Успения, заложенной в 1725 году Иваном Толстым, прадедом Льва Толстого. В своё время на эту церковь жертвовали лучшие люди Отечества, в их числе и сам Лев Николаевич, и Михаил Лермонтов. А вот реставрировать её взялся никому доселе неизвестный плотник «золотые руки» Михаил Николаевич Ерохин. Всё, что «приходило в дом», супруги вкладывали в восстановление храма.

– С главного купола храма старый крест снимал вдвоём с зятем, – рассказывает Михаил Николаевич. – А вот как снять накренившийся крест с колокольни, мы не знали. Он ведь прямо над школой, а тут детишки, мог зашибить кого-нибудь в любую минуту. Я уж и с генералом одним договорился насчёт вертолета. Но на всё Промысел Божий: купол с крестом сам упал вниз, когда никого рядом не было…

Вслед за Ерохиными в Истомине стали строиться переселенцы из Москвы и других городов. Нашлись и спонсоры. Значит, у деревни может быть будущее.
Только б школу отстоять...

Татьяна КОРОТКОВА, ТАРУСА Калужской области

Необходимое послесловие

Жаль, конечно, хорошую школу. Жаль и учеников, которых лишат привычной обстановки, и учителей, которым придётся либо менять профессию, либо уходить на заслуженную, но мизерную пенсию (а в таких школах, как правило, большинство педагогов пенсионного возраста), либо вместе с бывшими своими воспитанниками каждый день ездить на работу в город.

Но... 23 ученика. По 2 человека на класс? Персонала наверняка примерно столько же, если не больше. Увы, содержать его действительно нерентабельно. И по большому счёту требовать надо не сохранения школы, а искоренения бедности. Будет работа, нормальная зарплата – проблема преодоления пяти–десяти километров решится сама собой.

В той же Европе при каждой ферме школы тоже нет. Дети так же вынуждены либо жить всю неделю в колледже, либо каждый день на занятия ездить. Правда, ездят они на хорошем автобусе и по нормальной, а не разбитой вдрызг дороге. Или их отвозят туда на своих «рено» и «фольксвагенах» родители.
В российских реалиях при наших огромных расстояниях собственное средство передвижения должно быть в каждой деревенской семье. Но, увы, о создании «народного» автомобиля наш автопром уже даже не заикается. Работы в деревне нет, а если есть, то платят за неё такие гроши, на которые и телегу не купить, а дороги…

Недавно принято решение о масштабном строительстве платных магистралей. В общем, хорошо. Но на качестве жизни сельского населения это, к сожалению, никак не отразится. И редкие столичные переселенцы ситуацию тоже вряд ли переломят. На деревне как таковой, если не будут приняты серьёзные государственные меры, действительно будет поставлен крест.

Как быть сегодня с сельскими школами, в которых учителей больше, чем учеников? Гасить последний «луч света» или всё же, несмотря «на нерентабельность», содержать в расчёте на лучшие времена? Что думают об этом наши читатели?.. Ждём ваших мнений по электронным адресам: mazurova@lgz.ru, nomir@lgz.ru

14/2007
-----------------------------7d716e146f0658
Content-Disposition: form-data; name="format"

1