Говорят, будто сапфир укрощает страсти. Однако бурная судьба румынской королевы, в которой текла русская кровь, опровергает старинное поверье. Именно Мария, по прихоти судьбы, привела Румынию к пику ее государственного развития, осуществив заветную мечту многих поколений ее соотечественников о «Великой Румынии». Королеве удалось объединить земли, которые румыны считали своими.
Вся, похожая на приключенческий роман, жизнь Марии, которую уважали великие мира сего и любил народ, словно служила блестящим вызовом наступавшей «прагматичной» эпохе. За что ее и называли последним романтиком.
29 октября 1875 года у Альфреда, второго сына королевы Виктории, и его русской супруги — великой княгини Марии Александровны родилась дочь, которую нарекли Марией. В домашнем кругу принцессу ласково звали Мисси.
«В Европе было немного женщин, которые сравнились бы с ней красотой», — писал тогдашний премьер Румынии Ион Георге Дука. В его записках звучат, однако, и критические нотки: «Ее царственный отец, имевший чин адмирала, всю жизнь провел на море и был подвержен греху частых возлияний, а мать считала, что учение годится только для мужиков. Поэтому Мария получила образование на балах санкт-петербургского царского двора и в парках английских замков, признаваясь позднее, что смогла дочитать учебник истории только до Французской революции».
Ее будущий муж, мучительно робкий наследник румынского престола Фердинанд, по домашнему прозвищу Нандо, оттопыренные уши которого приводили в восторг карикатуристов, не имел никаких шансов понравиться блестящей принцессе. В основе династического брака лежали прежде всего политические расчеты: надеялись, что этот союз улучшит российско-румынские отношения. В результате в 1893 году в германском замке Зигмаринген сыграли свадьбу. Примечательно, что были проведены три различные церемонии — гражданское бракосочетание и два церковных ритуала с учетом вероисповедания супругов: католическая свадьба — для Фердинанда (он был из династии Гогенцоллернов) и протестантская — для Марии. Никого при этом не волновало, что будущее королевство новобрачных — православное.
Царившая в бухарестском дворце на Каля Викторией — бывшем доме бояр Голеску — прусская дисциплина выводила из себя 18-летнюю принцессу. Она предпочитала проводить время в летней резиденции — замке Пелеш в живописном карпатском городке Синае. Позднее, в 1902 году, специально для Нандо и Мисси рядом с Пелешем был построен другой небольшой дворец — Пелишор. А в Бухаресте наследному принцу и принцессе был предоставлен дворец Котрочень — бывший монастырь ХVII века. Ныне это резиденция президента Румынии.
Здесь Мария совершала продолжительные конные прогулки, состязаясь с молодыми кавалерийскими офицерами. Привыкшие к неловкому, зачастую падавшему с коня Фердинанду, кавалеристы были покорены амазонкой с золотистыми волосами, которой ее тесть — Кароль I — присвоил звание почетного полковника 4-го полка красных гусар Рошиорь.
Мария не считала себя особенно обремененной супружескими узами и меняла блестящих любовников как перчатки. Сначала ее избранником был отменный наездник, лейтенант Зизи Кантакузин, роман с которым вызвал резкую отповедь короля-отца: «Все знают, что Нандо не блещет остроумием, но это не значит, что тебе следует искать развлечений на стороне».
Затем настал черед отъявленного авантюриста, канадского полковника Джозефа Бойля, который разбогател во время «золотой лихорадки» в Клондайке. Готовый на все ради «своей королевы» Бойль в 1917 году даже намеревался снарядить экспедицию в революционную Россию, чтобы «вырвать членов семьи Романовых из лап большевиков». Наконец очередь дошла до князя Барбу Штирбе, получившего за страсть к дворцовым интригам прозвище «балканского Распутина». По слухам, именно он был отцом пятого ребенка Марии — дочери Иляны.
Впрочем, подобный образ жизни был давно присущ румынскому высшему обществу. Один британский дипломат, не скрывая возмущения, докладывал в форин оффис, что «привилегированные классы в Румынии отличаются ненасытной страстью к разврату». Кстати, и Фердинанд отнюдь не был монахом: он пережил бурный роман с актрисой Эльвирой Попеску. Позднее она получила известность в Париже.
Когда начал править Кароль II, сын Фердинанда и Марии, бухарестский двор приобрел репутацию одного из самых распущенных в Европе. Еще более красноречивое свидетельство оставил греческий король Георг II, живший в 1924—1935 годах в Румынии в изгнании: «Если бы в Греции королевская семья совершила лишь десятую часть того, что позволяет себе ежедневно правящая династия в Румынии, то нас давно бы поставили к стенке».
В 1896 году Фердинанд и Мария представляли Кароля I на коронации российского императора Николая II и его супруги Александры. Между двумя женщинами не возникло взаимной симпатии, зато между романтически настроенной Марией и склонным к мистике Николаем сразу установились теплые, доверительные отношения. В Москве румынская принцесса пользовалась огромным успехом. Одним из ее самых страстных поклонников стал будущий убийца Распутина — князь Феликс Юсупов. В его имении в Архангельском Фердинанд и Мария провели несколько дней после коронации.
Когда основатель династии Кароль I ушел из жизни, перед Фердинандом, вступившим на трон в 1914 году, и его супругой встала мучительная дилемма: чью сторону принять Румынии в Первой мировой войне — Антанты или Тройственного союза во главе с Германией? Антанта обещала Румынии отдать после войны Трансильванию и Южную Добруджу. Тогда как Тройственный союз оказался поскупей — в случае победы он был готов уступить ей лишь Бессарабию и территорию за Днестром.
Хотя кайзер Вильгельм настойчиво внушал своему родственнику, что тот — офицер прусской армии и носит имя Гогенцоллерна, Фердинанд встал на сторону Антанты, за что получил от союзников прозвище Лояльный. В отместку германский кайзер вычеркнул его из генеалогического древа Гогенцоллернов. Свой трудный выбор Фердинанд, который сам о себе говорил, что «родился послушным», сделал не без влияния супруги — она помнила свое происхождение. К тому же Мария под воздействием румынских франкофилов успела полюбить и Францию.
Румыно-французская симпатия зародилась в начале XIX века. Доходы от поместий позволяли румынской знати вести роскошную жизнь в Париже, так что она вся была франкофильской. В свою очередь, Наполеон III мечтал о «восточной Франции» на Балканах, чтобы контролировать Босфор и обеспечить свою страну нефтью. Рассказывают, что один румынский крестьянин, которому в 1918 году довелось как-то беседовать с французским генералом Бертело, предложил свое, отличающееся железной логикой толкование сближению двух стран: «Румынские собаки не лают на французских солдат, а это значит, что румыны и французы — одной крови».
Фактически именно Франция втянула Румынию в войну, пообещав, что в случае необходимости помощь ей окажет... Россия. Русские генералы, однако, этого мнения не разделяли: они не желали союзника, авиация которого была не в состоянии оторваться от земли, а артиллерия перевозилась на быках. В результате германская армия, оккупировав три четверти Румынии, в декабре 1916 года вступила в Бухарест.
По требованию англо-французских союзников Румыния подожгла нефтяные скважины, превратив весь район Плоешти в океан огня. Король, парламент и правительство переехали на север, в Яссы. Отсюда на хранение в Москву был отправлен золотой запас Румынии, тот самый, который и поныне остается болезненной проблемой в российско-румынских отношениях.
Бесстрашное поведение королевы Марии в годы войны окружило ее героическим ореолом в Европе и обеспечило любовь в Румынии. Каждое утро в белом платье сестры милосердия она встречала на ясском вокзале эшелоны с ранеными и больными тифом солдатами. Иногда в вагонах, куда она заходила, никто не шевелился — все были уже мертвы.
Дни и ночи Мария, которую стали называть «матерью раненых», проводила в военных госпиталях и вместе с медсестрами самоотверженно ухаживала за ранеными. Вопреки предписаниям врачей королева не пользовалась гигиеническими резиновыми перчатками и не боялась обнимать солдат, находившихся на пороге смерти. Когда же ей пытались делать замечания, Мария насмешливо парировала: «А вы не находите, что им приятнее целовать мои обнаженные руки?»...
Тем временем в России свершилась Октябрьская революция. На севере Румынии вспыхнули стычки между королевскими войсками и частями теперь уже бывшей царской армии. Некоторые из них перешли на сторону большевиков. Пользуясь моментом, румынские дивизии явочным порядком под предлогом «защиты складов и коммуникаций» вступили в Бессарабию, которая провозгласила автономию.
Это вызвало решительный протест революционного Петрограда: румынские дипломаты в России были арестованы, а золотой запас конфискован. По некоторым румынским источникам, Петроград направил в Яссы специальную группу во главе с неким комиссаром Рошалем с заданием поднять восстание и свергнуть Фердинанда. Но нелегальные эмиссары были схвачены королевской полицией. Российско-румынские отношения оказались испорченными теперь уже всерьез и надолго.
В мае 1918 года немцы вынуждают румынское правительство подписать мирный договор. Фердинанд под всевозможными предлогами — усталость, занятость и даже насморк — тянет время, отказываясь поставить свою подпись. Мария называет договор с немцами предательством и строит невероятные планы. Вплоть до того, что выезжает на фронт и пытается подобно большевистским пропагандистам агитировать русских солдат, говоря им о свободе, демократии, реформах. «Ах, — восторженно писал в дневнике сопровождавший королеву французский дипломат Сент-Олер, — если бы у нас была такая императрица, мы почли бы за честь погибнуть за нее!»
Мария гордо отвергает предложение Лондона о предоставлении королевской семье убежища в Великобритании. «Если так суждено, то пусть союзники знают, что мы погибли как герои», — пылко говорит она британскому генералу, прибывшему инкогнито в Бухарест.
Через несколько месяцев французы перешли в контрнаступление, вынудив немцев в беспорядке покинуть Румынию. В ноябре 1918 года, когда побежденная Германия запросила мира, Румыния снова встала на сторону Антанты и таким образом оказалась в стане победителей. Мария в синем полковничьем доломане — так называют гусарский мундир, расшитый шнурами, — с собольей опушкой и с французским военным крестом на груди прогарцевала торжественным маршем под Триумфальной аркой в Бухаресте во главе эскадрона гусар.
На Парижской мирной конференции державы Антанты отказались выполнить обещанное — присоединить к Румынии Трансильванию и другие соседние земли. Тогда в Париж поспешила успевшая приобрести европейскую популярность Мария. Столичная пресса оказала «румынской Жанне д’Арк» восторженный прием. Королева встречается с Вильсоном, Черчиллем, Пуанкаре, защищая интересы своей страны.
В это время в Венгрии была провозглашена Советская республика. Румыны, преследуя свои интересы, воспользовались таким поворотом событий и приняли активное участие в ее подавлении. Перепуганные «призраком коммунизма» участники конференции поспешили удовлетворить претензии Румынии, которая, так, во всяком случае, считали в Бухаресте, «спасла Европу от большевиков». С присоединением Трансильвании венгерский город Темешвар стал румынской Тимишоарой, а сама Румыния на некоторое время превратилась в самую крупную державу на Балканах. Ее территория увеличилась в четыре раза, а население удвоилось.
В Бухаресте решили, что настало время, когда создатели «Великой Румынии» должны быть увенчаны заслуженными лаврами. В Алба-Юлии состоялась трехдневная пышная коронация Фердинанда и Марии, призванная ознаменовать объединение румынских земель под скипетром Марии Великой и Фердинанда Лояльного.
Церемония выглядела по-голливудски, хотя ее «оформители» утверждали, что вдохновлялись византийскими традициями. Таким образом, они как бы напоминали, что Румыния, где еще живут потомки знаменитых византийских фамилий — Палеологи, Комнены, Кантакузины — прямая наследница Константинополя. На огромной эстраде перед кафедральным собором Фердинанд, подобно тому, как это некогда проделал Наполеон, сам возложил на себя корону. Она была отлита из стали захваченных под Плевной турецких пушек. Затем король увенчал свою коленопреклоненную супругу короной в византийском стиле, специально заказанной в Париже.
Теперь, решила Мария, пора заняться «укреплением династии». Своего старшего сына Кароля, будущего короля, она женила на греческой принцессе Елене. Помимо уже «пристроенного» Кароля, у нее было еще пятеро детей. Дочь Элизабета (1894—1956) вышла замуж за короля Греции Георга II. Однако, пока они долго жили в изгнании в Бухаресте, их отношения испортились, и в 1937 году Георг вернулся на трон уже разведенным. Другая дочь — Мария по прозвищу Миньон (1900—1961) — стала женой югославского короля Александра и родила ему трех сыновей. Но судьба обещавшего стать счастливым семейства оказалась трагической: в октябре 1934 года хорватский усташ застрелил Александра в момент, когда тот ехал на автомобиле по Марселю.
У любимицы матери — Иляны, родившейся в 1909 году, попытка первого брака закончилась неудачей: жених оказался гомосексуалистом. Усилиями Марии она вышла замуж за Антона Габсбурга-Тосканского. Но и здесь Иляну подстерегла драма. После рождения шестерых детей супруги разошлись. В послевоенном Бухаресте за Иляной усиленно ухаживал один из коммунистических лидеров — Эмиль Боднэраш. В 1947 году Иляна вместе со свергнутым королем Михаем покинула Румынию. Скончалась она в одном из американских монастырей под именем матери Александры в 1994 году.
Не суждено было сбыться и самой заветной мечте Марии: женить сына Николае на одной из дочерей итальянского монарха Виктора-Эммануила. В дальнейшем амбициозная королева намеревалась посадить румыно-итальянскую чету на венгерский трон, который для этого надо было возродить. За активность на поприще заключения династических брачных союзов Марию стали называть «тещей Балкан».
Однако в королевском семействе неожиданно возник скандал. Едва успевший жениться принц Кароль отказался наследовать трон и бежал за границу с дамой полусвета Еленой Вольф-Лупеску. Мария была вне себя от такого поступка своего первенца. Она настойчиво просила сына вернуться, но все ее попытки были безуспешными.
А тут новая скандальная ситуация. Правда, иного рода. Во время поездки в Голливуд Мария, любившая кино, опрометчиво дала согласие своим друзьям — знаменитым актерам Дугласу Фэрбенксу и Мери Пикфорд — принять личное участие в съемках биографического фильма о ней. В Бухаресте политики негодовали: королева-киноактриса — это уже слишком!
Справедливо говорят: беда не ходит одна. На голову Марии свалилось очередное несчастье — тяжело заболел супруг. Все это время они мало общались. Фердинанд, любивший слушать классическую музыку и перебирать свой гербарий, предпочитал уединение. В дела семейные и государственные король почти не вмешивался. В ночь на 20 июля 1927 года он скончался от рака кишечной полости и обрел вечный покой в фамильном склепе в городе Куртя-де-Арджеш.
В 30-е годы начался закат «Королевы-Солнце». Смерть Фердинанда создала в Румынии вакуум власти, чем не преминул воспользоваться неблагодарный Кароль. Он неожиданно возвратился на родину и сверг с престола собственного сына — шестилетнего Михая. Такой поворот событий напугал Марию: теперь ее жизнь полностью зависела от воли циничного и мстительного Кароля. По мнению некоторых биографов, враждебность первенца к матери объяснялась ее вольным поведением в молодости. Будучи невольным свидетелем внебрачных эскапад родителей и видя, какие интриги плетутся во дворце, Кароль ненавидел мужчин, которые окружали мать, а заодно не жаловал и ее.
Опасения оправдались: Кароль приставил к матери шпионов, сократил ее прислугу и демонстративно «забывал» о ней во время официальных торжеств. Опечаленная Мария уехала на черноморский курорт Балчик в Южной Добрудже, где рисовала акварели и ухаживала за цветами. Здесь она увлеклась учением индийского философа Кришнамурти, который неоднократно посещал ее в летней резиденции, часто ездила в гости к родственникам — во Францию, Югославию, Великобританию.
С 1936 года появляются слухи о таинственной болезни королевы. Говорили о раке пищевода, циррозе печени, алкоголизме. Действительно, Мария даже в зрелом возрасте не отличалась воздержанностью, продолжала любить всяческие удовольствия. Словом, брала от жизни все. Но делала это, надо отдать ей должное, изысканно, с шиком. Она была первой королевой в Европе, которая носила короткую прическу и прилюдно курила. Любила шампанское, вино и более крепкие напитки.
В 1938 году Марию поместили в санаторий в Мерано, в Северной Италии. Затем перевели в клинику «Вайсер Хирш» близ Дрездена. Она уже не поднималась с постели. Доктора, бессильно разводя руками, констатировали неумолимое приближение конца. Наводивший страх на всю Европу Адольф Гитлер относился к гостье, хотя она отнюдь не числилась среди друзей Германии, с подчеркнутым почтением. Он приказал ежедневно украшать покои королевы цветами и даже отправил к ней в качестве сиделки жену самого Геббельса.
Но жизнь уходила. В один из дней состояние Марии резко ухудшилось. Почувствовав, что находится на пороге смерти, королева выразила желание умереть в Румынии. Утверждают, будто Кароль, ссылаясь на дороговизну, отказался предоставить матери самолет. Фюрер оказался более галантным и предложил Марии санитарный «Люфтваффе», однако гордая королева отклонила это предложение и отправилась на родину поездом. Испепеляющее солнце раскалило крышу вагона, и крестьяне по пути следования покрывали королевский поезд ветвями и поливали холодной водой.
Едва состав пересек границу, как у Марии горлом пошла кровь. Хотя Кароль потом записал в дневнике, что его мать скончалась в Синае 18 июля 1938 года, на самом деле Мария умерла днем раньше, когда поезд остановился в Черновцах. Вероятно, Кароль хотел убедить мир, что последний путь его матери закончился именно в Синае, где она провела самые счастливые дни своей жизни.
Похороны Марии, прожившей 63 года, были грандиозными. Бухарест оделся в фиолетовый цвет, который покойница в таких ситуациях предпочитала черному. За гробом шел любимый конь королевы с ее сапогами в стременах. «Это были похороны солдата, — писала одна из румынских газет. — Ведь Мария была воином, который сражался за свободную румынскую землю».
Похоронили Марию рядом с мужем. Ее сердце в инкрустированной 305 драгоценными камнями серебряной шкатулке с гербами всех румынских провинций, согласно завещанию королевы, было доставлено в капеллу «Стелла Марис», расположенную в ее любимом Балчике. В 1940 году, когда Южная Добруджа отошла к Болгарии, реликвию перевезли в средневековый замок Бран на карпатском перевале, ведшем из Валахии в Трансильванию. Здесь в 60-е годы едва не произошел кощунственный скандал: во время инвентаризации невежественный работник музея намеревался выбросить шкатулку. В конце концов ей все же нашлось место в запаснике Национального музея истории. В августе 1995 года сердце королевы на сутки снова доставили в Бран, где освятили во время литургии в день Святой Марии...
Последними словами Марии, которые зафиксировал репортер французской «Иллюстрасьон», считается фраза: «Как я любила жизнь!» Действительно, жизнь Марии оказалась на редкость богатой. Такие разные люди, как Вильгельм II и Клемансо, Черчилль и Гитлер, склонялись перед ее величественным духом. Наделенная русской порывистостью и британским упорством, Мария родилась для побед. И, действительно, не раз побеждала. Но и проигрывать она умела красиво.