Эволюционная концепция В.С. Соловьева

В этом году отмечается стопятидесятилетие со дня рождения гениального русского философа и незаурядного поэта В.С. Соловьева. С его именем не без основания связывают создание первой самобытной русской философской системы, имевшей общемировое культурное значение и предугадавшей многие ключевые ходы философской мысли ХХ века. Однако отличительная черта гения – быть всегда современным и порождать такие идеи, глубина которых открывается только в свой исторический срок. Одной из таких идей, не привлекавшей сколь-нибудь серьезного внимания исследователей вплоть до последнего времени и лишь сегодня обнаружившей свою актуальность, является его эволюционная концепция.

Для прояснения сути соловьевских эволюционных идей обратимся к его знаменитой работе “Оправдание добра”. Она достаточно подробно проанализирована в историко-философской литературе, однако преимущественно в своих этических, правовых, социологических и историософских аспектах. Метафизическое же содержание этого труда великого русского философа до сих пор остается в тени. Одной из таких важных метафизических идей как раз и является беспрецедентная попытка В.С. Соловьева органически и непротиворечиво соединить научно-эволюционные и христианские представления о космической эволюции. Попытка, которая и сегодня – в эпоху все углубляющегося диалога науки и религии – будет квалифицирована большинством ученых, богословов и философов как эклектическая. А ведь русский философ работал на излете самого атеистического века в истории человеческой цивилизации – XIX, в условиях господства материалистических и позитивистских идейных установок! В своем метафизическом дерзании и жажде обретения духовного синтеза отечественный мыслитель опередил не только свое время, но фактически весь ХХ век, хотя во временных рамках последнего и работали мыслители, весьма близкие В.С. Соловьеву по духу. Помимо всей русской традиции “метафизики всеединства”, к числу таких идейно близких В.С. Соловьеву мыслителей можно отнести француза П. Тейяра де Шардена, англичанина А.Н. Уайтхеда, немца М. Шелера, индийца Шри Ауробиндо Гхоша. Как же понимает процесс эволюции В.С. Соловьев и в чем он оригинален?

В “Оправдании добра” автор рассматривает эволюцию Космоса как процесс “всемирного совершенствования” [1] и выделяет пять царств-ступеней на этой великой лестнице жизни: минеральное, растительное, животное, человеческое и Царство Божие. Каждое из них характеризуется повышением “бытия с точки зрения нравственного смысла, осуществляемого в богоматериальном процессе” [2]. “Камни и металлы, – пишет В.С. Соловьев, – отличаются от всего прочего своим крайним самодовольством и консерватизмом; если бы от них одних зависело, природа никогда бы не вышла из непробудного сна, но зато без них ее дальнейший рост не имел бы твердой почвы и опоры. Растения в неподвижных грезах тянутся к свету, теплу и влаге. Животные, при посредстве ощущений и свободных движений, ищут полноты чувственного бытия: сытости, полового исполнения – и радости существования (их игры и пение). Природное человечество кроме всего этого разумно стремится посредством наук, искусств и общественных учреждений к улучшению своей жизни, действительно совершенствует ее в различных отношениях и, наконец, возвышается до идеи безусловного совершенства. Человечество духовное или от Бога рожденное не только понимает умом, но и принимает сердцем и делом это безусловное совершенство как действительное начало того, что должно быть во всем, и стремиться осуществить его до конца, или воплотить в жизнь всего мира” [3].

В процессе эволюции каждое последующее царство не просто механически сменяет предыдущее, а органически вырастает на его основе, где каждое нижестоящее является материальной базой – как бы несущей основой [4] – вышестоящего царства. Так, без минеральной основы не было бы растительности, растительность – основа существования животного мира, животные органы и клетки – необходимые элементы телесной жизни человека. Более того, каждая последующая ступень включает все предыдущие на правах подчиненных моментов. По мысли В.С. Соловьева, почти в полном согласии с диалектико-материалистической концепцией развития, происходит процесс “собирания вселенной”, где высшая ступень включает в себя все низшие, но сама не сводима к ним. Общая же картина эволюции и здесь, и там напоминает конус, имеющий отчетливую направленность к появлению человека. Однако на этом сходства между соловьевской теорией эволюции и марксистской диалектико-материалистической теорией заканчиваются. Если бы великий русский философ ограничился подобным взглядом на сущность эволюции, то был бы даже на порядок ниже марксизма, ибо последний, как известно, сумел вскрыть ряд важных и объективных диалектических закономерностей развития, кстати, не оцененных по достоинству в русской религиозной философии, за исключением разве что А.Ф. Лосева.

Однако В.С. Соловьев развивает подход, имеющий свои несравненные преимущества по сравнению как с марксизмом, так и с общенаучными взглядами на эволюцию как на прогрессивное движение от низшего к высшему. Несмотря на то, что высшие формы эволюции, действительно, организуются на базе низших и появляются в историческом времени вроде бы после них, по В.С. Соловьеву, было бы в корне неверно думать, что низшее порождает высшее, выступает его генетической причиной. С его точки зрения, порядок истинно сущего отнюдь не тождественен порядку явлений, и ничто так часто не обманывает нас, как именно эмпирическая очевидность. На самом же деле, именно высшее предшествует низшему и организует его, и никогда не может быть объяснено из последнего. “Жизнь есть некоторое новое положительное содержание, – замечает В.С. Соловьев, – нечто большее сравнительно с безжизненною материей, и выводить это большее из меньшего – значит утверждать, что нечто в действительности происходит из ничего, т.е. чистую нелепость” [5]. Эволюция, феноменально разворачиваясь от простого к сложному, производит материальные условия для организации высших систем, но “собственное положительное содержание высшего типа не возникает вновь из небытия, а существуя от века, лишь вступает (в известный момент процесса) в другую сферу бытия, в мир явлений” [6] Образ высшего, по В.С. Соловьеву, из метафизического – идеального – состояния лишь переходит на проявленный план, до этого активно формируя из будущего свои материальные несущие основы в настоящем. Это подобно тому, как если бы идеальная цель “наводила” материальные причины для того, чтобы реально сбыться.

Так, для своей высшей цели – актуально реализовавшегося Богочеловечества, Вселенная должна последовательно пройти через минеральное, растительное, животное и человеческое царства. Именно этой сверхвременной высшей целью космического процесса определяется и общая логика мирового развития, и его конкретные исторические этапы.
Н.О. Лосский, анализируя различные теории эволюции, определяет теорию В.С. Соловьева как супранатуралистическую, учитывающую и материальные условия эволюции, и добавляющую к ним идеальную основу. Эта теория “берет от естествознания всю фактическую сторону эволюции, но, сверх того, она усматривает в фактах ценностную и смысловую сторону их. … Замысел Вл. Соловьева есть одна из попыток идеал-реалистической религиозной философии выработать целостное миропонимание, содержащее в себе синтез науки, философии и религии” [7]. Собственный взгляд на развитие у Н.О. Лосского весьма близок к концепции В.С. Соловьева. Он лишь делает больший упор на собственную активность и свободу эволюционирующих монад – основных субъектов космического процесса. В сущности, русские мыслители последовательно экстраполируют принципы целевой детерминации, имеющие основополагающее значение для человеческого бытия, на низлежащие слои мирового целого. В самом деле, если человек твердо поставил себе цель – скажем, получить высшее образование, то этот идеальный образ будущего будет определять его важнейшие поступки в настоящем (успешная сдача в срок экзаменов, посещение вуза и т.д.), словно наводя движущие материальные причины для своего реального осуществления. Конечно, здесь можно было бы возразить, что образ будущего существует-то в индивидуальной человеческой голове именно в настоящий момент времени, поэтому о будущем здесь можно лишь в виртуальном смысле. Однако этот аргумент убедителен только для того, кто отрицает объективное и непосредственное существование мысли вне индивидуальной человеческой головы, а также возможность обратного детерминирующего влияния этой мысли на индивидуальный творческий процесс. Между тем подобные особенности существования мысли все более признаются современной наукой, в частности физикой, равно как и то, что “пространство мысли” и события, которые в нем происходят, предшествуют событиям в реальном физическом пространстве и времени. Планирующая мысль, таким образом, выполняет функции целевой детерминации, притягивающего “пункта Омега”, если воспользоваться выражением П. Тейяра де Шардена, близкого по духу к В.С. Соловьеву.

В некотором смысле, целевая детерминация, как детерминация будущим, противоположна причинной связи, как детерминации прошлым, а любой момент настоящего времени – всегда точка пересечения двух этих линий детерминации. Показательно, что чем выше эволюционный уровень развития – тем, по видимому, больший удельный вес и значение в его бытии начинает играть именно целевая детерминация вплоть до Богочеловеческого уровня, когда все действия человека в настоящий момент времени сознательно и свободно подчиняются высшим эволюционным целям Вселенной и, соответственно, находятся “за кругом” необходимого действия причин прошлого (кармы в восточной терминологии).

Возникает естественный вопрос: предоставляет ли современная наука факты для подтверждения справедливости подобных соловьевских супранатуралистических эволюционных идей?
Обратимся к наследию В.И. Вернадского. Еще в начале века, ссылаясь на открытие американского ученого Джеймса Дана, Вернадский пишет о направленности эволюции живого вещества, которая определяется процессом цефализации, т.е. неуклонным и планомерным усложнением и усовершенствованием нервной системы живых организмов, которое привело к появлению разума. Не есть ли это реализация определенной целенаправленно развивающейся программы? Почему эволюция живого вещества, действительно, не порождает бесконечного множества форм, а направляет это многообразие по определенному руслу? Например, у животных существует определенное число конечностей; а строение скелета, сердечно-сосудистой, пищеварительной систем и т.д. развивается по единому типу фило- и онтогенетического усложнения. Почему существует отчетливая векторизованность процессов антропогенеза с быстрой “выбраковкой” тупиковых форм типа гигантопитека и практически полным отсутствием “промежуточных звеньев” эволюции, где бы были отчетливо видны и типично животные, и типично человеческие черты?
Все это заставляет задуматься о целенаправленном развитии биосферы, которая в недрах своего “сознания” хранит прообраз будущего и с каждым эволюционным витком приближается к нему. Здесь “магнит будущего”, существующий в особом метафизическом пространстве, определяет пространственные направления развития в настоящем; идеально-информационное содержание предшествует своему материальному воплощению; высшее структурирует и направляет развитие низшего. Думается, что сегодня наука вплотную подошла к опытному исследованию и теоретическому объяснению реальных механизмов воздействия будущего на настоящее, о которых говорил В.С. Соловьев. Мы имеем здесь дело с классическим случаем философского “забегания вперед”, когда наука все более подтверждает правоту интуиций философского гения.

Прежде всего укажем на антропный космологический принцип. В настоящее время в различных формулировках его принимает большинство космологов и астрофизиков. В своей сильной версии он гласит, что Вселенная устроена таким образом, чтобы на определенном этапе ее эволюции появился наблюдатель. Иными словами, базовые структуры и константы мегамира таковы, что с необходимостью приводят к появлению мыслящего существа, способного осуществлять рациональную реконструкцию ее истории и выступать в роли ее фундаментального сознательного эволюционного фактора. Отсюда вытекает вся современная доктрина так называемого “глобального эволюционизма”, где соловьевская идея эволюционного преображения человека и достижение им “богочеловеческого” статуса уже не кажется религиозной утопией. Скорее утопичной становится идея человека как сугубо планетарного и плотского существа, если учесть становящийся все более осмысленным и интенсивным поиск наших собратьев по разуму во Вселенной. По крайней мере сегодня ни один трезвомыслящий человек уже не осмелится безапелляционно заявить, что в Космосе не может быть живых существ, превосходящих современного человека по своему интеллектуальному и духовному уровню.

Весьма мощным подтверждением фундаментальности и универсальности феномена “детерминации будущим” являются также достижения современной синергетики. Она, занимаясь изучением самоорганизации сложных систем, оперирует таким понятием как “точка бифуркации”, которые характеризуются максимальной нестабильностью и неопределенностью. Именно в таких точках происходит ветвление будущих сценариев развития системы, а цели ее эволюции зафиксированы в определенных структурах – “аттракторах” развития. Каждый аттрактор создает как бы “конус притяжения” и, выбирая то или иное направление развитие, мы попадаем под притягивающее воздействие его сил. Стоит попасть на аттрактор в точке бифуркации, как процесс развития вновь приобретает линейный и во многом предсказуемый характер.

Авторы синергетических теорий, совершивших буквально переворот в науке, неслучайно пишут о том, что “идеальная сторона существует до своего появления в реальном мире, “духовное” определяет развитие “недуховного”. Настоящее определяется не прошлым, а будущим” [8]. Для них, как и для В.С. Соловьева, непроявленное, носящее идеально-информационный хзаратер, является внутренним свойством системы, определяющим цели и направление ее развития.

Но есть один принципиальный пункт, в котором приверженцы синергетической картины мира и гениальный русский философ расходятся во взглядах. Этот вопрос о Первоначале Вселенной, о Высшем принципе или Первопричине существования нашего мира. Если для В.С. Соловьева “условия явления происходят от естественной эволюции природы, являемое – от Бога” [9], то для последователей синергетической парадигмы саморазвитие Вселенной осуществляется “без Бога, … хотя некое скрытое начало определенно имеется” [10].

И все же многие современные ученые, особенно физики, приходят к выводу о том, что логика рассмотрения всех форм эволюции требует наличия Высшего начала, что подтверждает видение Соловьева и близких ему авторов. Так Г.М. Идлис пишет, что “данная последовательность возможных основных уровней естественной самоорганизации материи имеет исчерпывающий характер и с необходимостью зацикливается на высшем – антропном уровне, где наряду с типичными разумными индивидуумами обнаруживается … особо выделенный предельный и вместе с тем исходный элемент с бесконечными интеллектуальными потенциальными возможностями – божественно всемогущий уникальный всеобъемлющий самообусловленный Высший Разум, который, в отличие от обычных конечных элементов материи, заведомо не может быть продуктом ее естественной самоорганизации, а выступает в качестве необходимого всеобщего первоначала и предела, оставаясь – несмотря на две свои ипостаси – принципиально единым, самотождественным, неизменным” [11].

Такое сближение научной и религиозно-философской картин мира, свидетельствует о том, что они могут реально восполнить друг друга, и, возможно, образовать в будущем единое русло познания, подтверждая тем самым еще одно предвидение Соловьева, что только синтез науки, религии и философии способен обеспечить “цельное знание” и осуществить “положительное всеединство” и в жизни, и в социальном бытии, и в творчестве человека.

Говоря о принципиальном характере “детерминации будущим” и наличие идеальных сценариев развития в каком-то гипотетическом “информационном пространстве” (или в “пневматосфере” по выражению П.А. Флоренского, или в “семантическом пространстве”, говоря языком В.В. Налимова), отметим роль личностей самих ученых и философов в познании этих “планов будущего бытия”. Можно предположить, что идеальный образ будущего, постепенно реализуясь в настоящем, на первоначальном этапе требует интуитивного восприятия и лишь в дальнейшем получает строгое рациональное оформление. В связи с этим по-новому вырисовывается роль пророков и провидцев: поэтов, художников, духовидцев, как бы низводящих доселе трансцендентное содержание в земные пределы и приоткрывающих перед остальными людьми завесу грядущего. Не серая масса, а гении и духовидцы формируют аттракторы эволюции. И здесь все решает вовсе не количество, а именно качество, прежде всего качество творческой мысли.

Отсюда возьмем на себя смелость также утверждать, что и крупные философы, наделенные высшим даром умозрения, в своих трудах не столько отражают закономерности настоящего и постигают глубинный смысл прошлых событий, но прежде всего пролагают пути в будущее, формируя аттракторы духовного и интеллектуального притяжения народов. Благодаря им, образ грядущего становится доступнее для массового осознания и анализа, переходит из области неясных томлений и чаяний в область логического и рационального знания. Философски схваченная и отрефлектированная Идея уже потом обсуждается публицистами, литераторами и политиками, переводится на язык политических лозунгов, находит отражение в художественных образах и научных исследованиях.

Многие великие русские философы наряду с В.С. Соловьевым обладали этим – подлинно метафизическим – даром проникновения в будущее и, что самое важное, собственной жизнью, высокими нравственными принципами, активной гражданской позицией непосредственно старались воплотить провозглашаемые идеи. Будучи личностно воплощенными и подтвержденными, идеи еще активнее формировали и направляли настоящее, придавали ему истинные цели и смысл. Для всех русских мыслителей спасительное будущее было однозначно связано с нравственным и духовным совершенствованием человека или, по выражению В.С. Соловьева, с воплощением Богочеловеческого братства на нашей заплутавшей Земле. Не может быть подлинного развития человечества без сознательной устремленности к нравственному идеалу и совершенству – таков последний и, быть может, важнейший эволюционный завет основателя русской традиции “метафизики всеединства”.

Примечания
[1] Соловьев В.С. Сочинение в 2-х т.Т.1. М., 1988, С.267.
[2] Там же, С.267.
[3] Там же, С,268.
[4] Т.е. то, что способно на себе нечто нести, но само по себе является вторичным и несущественным с точки зрения переносимого содержания.
[5] Там же,С.272.
[6] Там же, С.274.
[7] Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М., 1995, С.326.
[8] “Синергетика. Интервью с академиком С.П. Курдюмовым”// Дельфис, №1, 1996 г., С.88.
[9] Соловьев В.С. Указ. Соч, С.274.
[10] Синергетика. Интервью с академиком С.П. Курдюмовым, С.88.
[11] Идлис Г.М. “От антропного космологического принципа к единому всеобщему разумному первоначалу на высшем уровне самоорганизации материи” // Тезисы докладов 1-ой международной конференции “Алтай. Космос. Микрокосм”, Барнаул, 1993, С. 47.

Источник: http://www.ihst.ru/~biosphere/03-2/solovjev.htm